Удивительно, как в новогоднем празднике сочлось язычество разных народов! Пытаешься докопаться до корней, и выясняешь, что тянутся они далеко за пределы России-матушки.
Давайте, покопаемся вместе.
Начнем с такого непременного атрибута, как наряженная елка. Ель была священным деревом у древних германцев, они почитали ее, украшали по-всякому, привлекая милость богов. У наших предков священным деревом считался дуб, но елку зимой куда приятней вносить в дом, чем дубок с голыми ветками... Да и запах какой от хвои!
С Дедом Морозом все куда сложней.
В старину бытовали сказы о Морозко, но литературный образ Деда Мороза начал формироваться с 1840-го года, когда Одоевский выпустил свои сказки о «добром Морозе Ивановиче». И это было не случайно — в России искали своего, самобытного «рождественского деда», дарящего подарки русским детям. Есть упоминания о «старом Рупрехте», о «дедушке Николае», но эти образы не прижились.
День рождения «настоящего» Деда Мороза случился в 1886-м, и вполне сложился к началу XX-го века. За основу был взят Святой Николай из Миры, в православной традиции — Николай Чудотворец, послуживший, кстати, «натурщиком» и для американского «Санты» (Санта Клаус в переводе с голландского — все тот же Святой Николай).
Снегурочка, говорят, имеет отношение к Святой Люсии, но вышла она из сказок о Снегурке. В общем, надо сказать, русская традиция получилась удачной. Мы говорим: «Новый год», а подразумеваем Деда Мороза и Снегурочку, вроде бы его внучку.
Согласитесь, наш Дед Мороз — суровый, в шубе и рукавицах, на тройке с бубенцами, выглядит куда мужественней «ихнего» Санты-очкарика в шароварчиках, кургузом полушубке, в колпачке, с командой гномов и оленей!
Разумеется, церковь косо смотрит на «деда с внучкой», считая их «нездоровым неоязыческим проявлением», но нами они любимы с детства.
После Октябрьской революции на них пошли гонения, Дед Мороз со Снегурочкой были запрещены и перешли на «нелегальное положение». Тогда даже спецпатрули ходили по улицам и заглядывали в окна на предмет выявления праздничных приготовлений. А вдруг коварные антисоветчики тайно заготавливают опиум для народа?!
В 1937-м, когда шли массовые расстрелы «врагов народа», Деда Мороза со Снегурочкой, наоборот, «реабилитировали» — снова начались елки, утренники, междусобойчики-сабантуйчики, постепенно вырабатывая стойкий обычай.
Шампанское, мандарины, бенгальские огни, хлопушки, бой курантов — все эти приметы Нового года возникли в пору СССР.
Кстати, советская эпоха расставила много общих вех на пространстве нынешнего СНГ. Народы Советского Союза восприняли Деда Мороза со Снегурочкой «один к одному», разве что называли по-своему.
В Татарии нашего деда кличут Кыш Бабай, в Азербайджане — Шахта Баба (а Снегурочка там — Гаргыз), в Белоруссии — Дзед Мароз или попросту Зюзя, ну, и так далее.
Практически все страны мира имеют своего Деда Мороза. Финны ждут Иоулупукки в высокой конической шапке, немцы — Вайнахтсманна или Николауса, бразильцы — Папу Ноэля, греки — Агиоса Василиса (Святителя Василия), китайцы — Шень Дань Лаоженя, норвежцы — гнома Юлениссе, американцы — своего Санту, «родившегося» как реклама «Кока-колы», а итальянцы и вовсе не старика, а старушку — фею Бефану.
Но, при всех различиях, людей объединяет одно — полудетское желание праздника, наивная надежда на везенье и удачу в новом году.
В знаменитой песне «Нарру New Year!» («Счастливого Нового года!»), исполняемой группой АББА, очень точно поется о первом января: «Нет больше шампанского и фейерверков, и мы ощущаем разочарование, как будто утратили что-то. Кончилась вечеринка, и утро кажется таким серым, не то, что вчера...»
И все же давайте ждать всего самого наилучшего от 2013-го. Нового счастья мы, может, и не дождемся, но Новый год точно наступит!